Пекин
В середине XIX века в стране получили распространение женские секты жесткого вегетарианства, члены которой были убеждены, что в следующей жизни будут принадлежать к мужскому полу. Несмотря на жестокость со стороны мужа, каждая китаянка безропотно терпела обиды и молча повиновались. В редких случаях ей предоставлялось право вернуться в родной дом, но женщины, как правило, этим не пользовались, предпочитая помогать себе более пристойными способами. Самым простым из них было моление в храме: вырезав из бумаги фигурку супруга, женщина просила богиню милосердия о смягчении его нрава.
Странные верования китаянок говорили о том, как низко они себя ценили. Один из русских дипломатов однажды с удивлением наблюдал толпу старушек, отправившихся на поклонение в дальнюю пагоду: «В старину такие паломничества совершались регулярно; чудно видеть этих несчастных созданий, переступающих на своих козьих копытах вместо ног, путешествующих, придерживаясь палками, и все для того, чтобы после смерти переродиться в мужчин».
Некоторые историки относят униженность китайцев к арийскому прошлому. Традиция жестокого обращения с женщиной сформировалась немного позднее, возможно во времена зарождения конфуцианства. Во всяком случае, именно к той эпохе относится изречение: «Женщина – мешок из кожи, набитый костями», которым в имперские времена руководствовались все китайские мужчины.
Муж имел право развестись с женой без суда, если та перечила свекру или свекрови, страдала неприятной для окружающих болезнью, была бесплодной, жадной или болтливой. Вторичное замужество считалось преступлением; осмелившейся на него женщине грозила смерть от родственников покойного супруга либо вечное изгнание из своей среды. Древний обычай предписывал вдове совершить публичное самоубийство, чтобы соединиться с мужем в загробном мире. Продолжая жить, она не подвергалась осуждению, если, конечно, сохраняла верность и «чистоту стремлений». Подтверждением такой репутации служило затворничество в пределах дома.