Мадрид
К началу XVIII века мадридские ученые добились организации академии наук и открытия большой библиотеки. Карл III, которого из-за деятельной заботы о столице называли «король-мэр», ввел закон о плановой застройке города. В пору его правления начали работать Королевские заводы по производству шпалер, фарфора и предметов из стекла, что значительно укрепило экономику Мадрида.
К началу XIX века население города увеличилось почти втрое, но мадридцы все еще теснились за крепостными стенами. Недостаток места на рыночной площади заставил в очередной раз пересмотреть планировку. После сноса церкви одна из сторон площади выпрямилась, а противоположная ей, наоборот, стала овальной. Новые, более высокие и современные здания были построены на деньги испанского промышленника Мансанедо, мечтавшего сделать «самый приятный район» столицы деловым центром. К 1870-м годам здесь открылись конторы, отели, рестораны и, конечно, кафе, где, по слухам, «заваривались все интриги и перевороты».
Жители тогдашнего Мадрида сверяли домашние часы по башенным, сконструированным Леоном Лосада – испанским пастухом, который, оказавшись в Англии, стал знаменитым мастером. В память о родине он подарил соотечественникам свою лучшую работу, а именно большие часы с башенкой в виде беседки и шаром, укрепленным на металлическом стержне. В полдень шар опускался, демонстрируя чудо техники толпе мадрицев, специально для того собиравшихся на Пуэрта дель Соль.
По доброй традиции прогресс приходил в Мадрид через ворота Солнца. Именно здесь зажегся первый газовый фонарь, отсюда протянулись первый маршрут конки и первая линия электрического освещения, а немного позже с главной площади города пошел первый трамвай. В конце прогрессивного века по ней торжественно проследовал первый испанский автомобиль, за рулем которого восседал прославленный тореро. Вскоре после окончания Первой мировой войны на Пуэрта дель Соль открылась первая станция метро.
По словам архитектора Хавьера Фречилья, «раньше мадридцы приезжали на центральную площадь не только по делам, но и для общения; если позволить себе театральное сравнение, она была сценой, где разыгрывался увлекательный спектакль».