Вена
Специалисты называют главный принцип, которым руководствовались создатели собора, оживленным членением. Именно это в первую очередь заметно внутри, где вертикальные формы, так же как и снаружи, дробятся и собираются воедино, словно исполняя бесконечный танец. Непередаваемое ощущение торжества усиливают звуки органа и хора, что вместе с архитектурой заставляет каждого, кто присутствует в зале, почувствовать причастность к вечному, высокому, истинно духовному.
Молитвенный зал собора Святого aСтефана
Полный обзор убранства собора занимает несколько дней, но в целом о его богатстве можно судить по виду алтаря. Немногие из столичных церквей могут похвалиться таким роскошным черно-мраморным престолом. Огромную художественную ценность представляют собой средневековые витражи и скульптуры, подобные памятнику герцогу Рудольфу IV, императору Фридриху III, бургомистру Форлауфу и обоим его советникам, в гражданскую войну обезглавленным на одном эшафоте со своим господином. Кафедра, высеченная из камня Антоном Пильграмом в начале XVI века, по праву признается образцом каменотесного искусства. Изображенные на ней картины в центральной части символизируют борьбу добра со злом, причем в качестве злых духов выступают жабы, ящерицы и прочие гады, устрашающе обвивающие перила. Под лестницей, у самого основания кафедры художник поместил собственный портрет, изобразив себя в виде человека с циркулем и угольником в руках, взирающего на дело рук своих из окошка.
Надгробные памятники и укрепленные на стенах погребальные плиты удостоверяют благие дела тех, кто заслужил право быть похороненным в кафедральном соборе. Помимо членов правящей фамилии, здесь покоятся прославленные зодчие Фишер и Гильдебрандт, ученые, богатые купцы и, конечно, епископы. В северной части собора некогда отпевали Моцарта и принца Евгения Савойского, которого, в отличие от великого композитора, похоронили здесь же, в маленькой Тирновой часовне. К середине XIX века царственные тела стали хранить в другой усыпальнице, а в склепе собора помещали сосуды с внутренностями усопших Габсбургов.
Пожалуй, ни одно городское строение не испытывало столько несчастий, сколько перенес прекрасный дом Святого Стефана.